(Быль)
Что-то звучало знакомое, звонкое,
какое-то даже дикое в этом названии: «Джангли Махарадж…»…
Ну, «джунгли», - понятное дело, они и в
Африке «джунгли», – это значит, дикие заросли, дикие крики диких зверей,
горящие в темноте, скачущие огоньки хищных глаз…
А «махарадж» - тоже понятно, по-индийски
значит «Большой Раджа». А если совсем всё трактовать по нашему – то переводится
это название как «Царь-Пуща».
Друзья, уже ранее бывавшие в этом затерянном
где-то в индийской глубинке ашраме, и ехавшие туда в очередной раз, взяли туда
и меня.
Около трех часов от Пуны на автобусе – и
вот мы уже в том самом, маленьком, удаленном от больших городов, ашраме. На
первый взгляд становится понятно, что с названием «Джангли» местные, конечно, переборщили.
Джунглей как таковых вокруг не наблюдалось, так, небольшие заросли там-сям в
этой, по большому счету, лесостепи. Правда, кое-где встречались настоящие
заросли, выше человеческого роста – сахарного тростника, но это чем-то
отдаленно напоминало наши кукурузные поля.
Я ожидала увидать в ашраме что-то
похожее на норы или кельи отшельников в диких зарослях, но всё оказалось
немного прозаичнее и современнее.
Ашрам составляло несколько строений:
трехэтажное здание, больше похожее на скромное студенческое общежитие, в
комнатушках – два топчана, пара тумбочек, шкафчик и очень скромное помещение
санузла.
Длинные общежитейские коридоры с
комнатами по обе стороны тянулись с одного конца здания до другого. И, спустившись
в цокольный этаж какими-то длинными подземными переходами, можно было попасть в
зал для медитации. Зал этот был расположен ниже уровня земли. Вот в нем-то и
произошло то, о чем я расскажу позднее.
